Анатолий Сиротенко из Борисовского района участвовал в строительстве Байкало-Амурской магистрали

Байкало-Амурская магистраль считается самым дорогостоящим проектом советской эпохи. Потребовалось не менее 28 млрд долларов по курсу 1991 года. Магистраль стала дублёром Транссибирской магистрали и задумывалась для решения нескольких стратегических задач, значение которых подтверждает в настоящее время дальновидность этой задумки. Протяжённость магистрали – в пределах 4 300 км. Треть длины – это вечная мерзлота и пояс высокой сейсмичности. Это 11 полноводных рек и семь горных хребтов. Она проложена там, где 50 лет назад встретить человека было редкостью. За указанный отрезок времени в строительстве приняло участие порядка двух миллионов человек.

В строительстве магистрали участвовали и несколько жителей нашего района. Сегодня расскажем о жителе села Хотмыжск Анатолии Григорьевиче Сиротенко, который отдал БАМу 20 лучших лет своей жизни.

Голод, холод и босые ноги

Анатолий родился в селе Хотмыжск за три года до Великой Отечественной. До того времени, когда вошёл в самостоятельную жизнь, испытал все тяготы военного и послевоенного времени. Но самое страшное для него было время, когда на нашу землю пришёл оккупант с непонятной речью, озлобленный и беспощадный. Ветеран стройки века до сих пор вздрагивает, вспоминая отдельные фрагменты периода оккупации, когда представители так называемой цивилизованной нации, объявившей себя чуть ли не потомками богов, держали местное население в постоянном страхе, насаждая чувство второсортности и никчёмности. Но особенно засело в памяти то, что ломает человеческую психику, – голод.

«Страшное время то было, – вспоминал Анатолий Григорьевич. – Одно слово – война. Нынешнему поколению молодых людей, когда в супермаркетах ломятся полки от продуктов, трудно представить вкус чёрствого и заплесневелого маленького кусочка хлеба. Детство моё проходило тогда, когда было холодно, голодно, разрывались снаряды и авиабомбы. Не легче было и в первые годы, когда прогнали из наших мест фашистских оккупантов. Война ещё не была окончена нашей Победой. Но стало спокойнее, не вздрагивали по ночам от взрывов, не боялись, что в хату ворвётся вооружённый немец. А потом мы, мальчишки, увидели, как в село стали возвращаться с фронтов наши отцы и деды. Много не вернулось, ой как много. Учился я в школе-семилетке. Плохо одет, всегда впроголодь. Помню, мальчишками в Харьков ездили, так все мы были босоногими и одеты кое-как. В 1953 году я окончил семилетку. Помню, что в тот год умер Сталин. Не враньё это, что люди плакали, узнав, что умер тот, за которого воины шли в бой. Но мы были ещё детьми, что мы тогда в этом понимали?!».

Стал строителем, но мечтал о другом

В жизни Анатолия было много судьбоносных поворотов, связанных с Украиной. Большая часть их касается тех мест, где сегодня идут ожесточённые бои.

После окончания школы Анатолий уехал в Харьков, где окончил курсы и получил профессию каменщика. «Покупатель» забрал его и ещё нескольких молодых ребят на Донбасс на народные стройки. Так наш земляк оказался в Ворошиловградской области в городе Рубежное. Строительно-монтажное управление №9, где трудился после курсов Анатолий, занималось строительством жилья, возведением цехов промышленного предприятия. Потом, с 1957 по 1960 годы, была служба в рядах Советской Армии. И опять Украина. Отдельный инженерно-сапёрный батальон был расквартирован на берегу реки Тисса в городе Хуст Закарпатской области. Строевая подготовка, караул. Не по душе была служба Анатолию. Не для него это было. Любил он размах, просторы, а вот ежедневная монотонность его просто угнетала. Не приносила служба удовлетворения и тогда, когда стал командиром отделения. Но куда деваться, служба есть служба. Демобилизовавшись, вернулся в родные края. Отдохнув, отправился в Рубежное. В 1961 году с бригадой по приказу очень высоких властных структур строил дом для тёщи космонавта Германа Титова в Сватово. Старый дом был крыт камышом и уже рушился. Новый построили быстро, но вид он имел более чем скромный.

«Когда я узнал, что есть возможность обучиться шофёрскому делу, сильно обрадовался, – продолжил Анатолий Григорьевич. – Курсы были организованы в населённом пункте Шиповатое Великобурлукского района Харьковской области. Я собрал документы и поехал поступать в автошколу. Поступил, учился, там – общежитие, столовая, пятнадцать рублей стипендии. Отучился и вот оно – моё удостоверение на право управления автомобилем. И что было важным – после учёбы нас не заставляли где-то отработать. С новой профессией я мог  уехать трудиться в любой конец Советского Союза. Вернулся в Хотмыжск. Опыта нет, кому я нужен? Поехал в Белгород, нашёл АТХ 16, что на Крейде. На меня посмотрели, ага, без опыта. Думал, откажут. Нет, приняли. Ну и началось. То щебень в Корочу, то песок в Борисовку, где строился консервный завод, то в Прохоровку. Обычно один рейс в рабочий день. Зарплата маленькая, как жить молодому парню в городе? Ушёл и вновь оказался на стройке в ПМК-228. Эта строительная организация строила в Красиво пионерский лагерь. Это потом он станет домом отдыха. А как только был построен, летом это был лагерь, зимой – дом отдыха. После увольнения я уехал в Томскую область по вербовке. И не из-за больших денег, которые предлагались. Так, молодость, романтика, жажда посмотреть страну. Организация была на станции «Базандайка» и занималась лесозаготовками. Я уже в то время был водителем, имевшим первый класс. Приняли на автобус, стал возить рабочих на делянки. Дорог нет вообще. А то, что есть, разбито лесовозами. Зимой морозы такие, что прихватывало даже тормозную жидкость в системе. Ремонт в зимнее время под открытым небом – сущий ад. Как-то в газете «Лесная промышленность» прочитал объявление о наборе водителей на лесовозы в леспромхоз в посёлке Усть-Баргузин Бурятии. Это на берегу красавца Байкала. И опять я на автобусе вожу работников по делянкам. А тут и весть о строительстве БАМа полетела по стране. Я долго не раздумывал. Решил, что без меня такую огромную магистраль не построят. Шучу, конечно. А если честно, то меня привлёк размах стройки, я просто тогда не представлял, как в тех, почти непроходимых местах, можно вообще что-то построить и тем более проложить железную дорогу. Красотища в тех местах неописуемая, но вот рельеф местности, как я тогда думал, сама природа не позволят осуществить планы. Но я ошибся. Что эти трудности, когда кругом молодость, энтузиазм, желание покорять вершины?!».

Лучшие годы на БАМе

Когда Анатолий прибыл на станцию «Таловка» недалеко от Улан-Удэ, события только набирали обороты. Там только начинали формироваться механизированные колонны. Их было несколько. Он решил устроиться в №138. Вся техника для мехколонн разгружалась и распределялась прямо на станции. В это же время прибыло и руководство мехколонн. Начальник и главный механик прямо на станции начали формировать мехколонну. Анатолий подал документы. Главный механик Лев Николаевич Лесников посмотрел трудовую книжку, а она с вкладышем, и вернул её Анатолию. Объяснил отказ тем, что во многих организациях Сиротенко уже успел поработать, а «летуны», как в то время называли людей, сменивших много мест работы, в мехколонне не нужны. Не слишком доверяли работодатели таким в те времена. Как раз в это время на станцию пришёл состав с новой техникой. Анатолий вызвался помочь с выгрузкой ребятам, с кем уже успел познакомиться. Кувалду и зубило в руки – и вперёд. Главный механик приметил усердие Анатолия, его сноровку, ответственность, собрал всех и громогласно заявил, что такие, как Анатолий, им нужны, и дал добро на оформление. С той минуты начался новый этап жизненного пути нашего земляка, наполненный самоотверженным трудом, ответственностью за порученное дело, трудовыми достижениями.

«Если сейчас всё вспоминать, то время на БАМе пролетело как-то и незаметно, – отметил Анатолий Григорьевич. – А вообще было интересно. Было чувство гордости за то, что я, простой человек, участвую в таком грандиозном деле. Наш посёлок Улюнхан был в 200 километрах от того места, где должна пройти железнодорожная магистраль. Задача – срочно построить дорогу до будущей магистрали. Для обеспечения бесперебойных работ на магистрали нужно было наладить хорошее материальное снабжение, а без нормальной автодороги просто никак. О, что там было! Всё закрутилось-завертелось. Взрывники делают своё дело, бульдозеристы – своё, мы на автомобилях перевозили скальную породу для отсыпки, выравнивания рельефа, засыпки углублений. Зимой морозы минус 50 градусов. Минус 30 – уже считалось оттепелью. Так и дошли мы до посёлка Уоян. Все работы выполнялись быстро, никаких простоев. Начинал я на БАМе с самосвала МАЗ-503. Трудяга, а не автомобиль. Потом за мной закрепили КрАЗ. Машина – зверь. Вскорости меня и ребят направили на обучение для работы на зарубежной технике. И опять я на Украине – станция «Ясиноватая», что в Донецкой области. Там была техшкола, где нам пришлось пройти переобучение. Мы в деталях изучали неизвестный нам «Магирус». Немцы поставили в техшколу все узлы и агрегаты автомобиля в разрезанном виде. Занятия проводили два преподавателя-немца Корнер и Гислер с женщиной-переводчиком. Опять я за «букварь» сел. Новую технику освоил и, когда получил новенький автомобиль этой марки, при его эксплуатации у меня особых проблем не было. Как только закончилось строительство нашего участка БАМа, наша мехколонна, ранее входившая в Уральский трест, вошла в трест «ЗапБАМстрой механизация» и укрупнилась. Лишнюю и ненужную технику продали, а нас направили строить дороги на золотые прииски. В Бодайбо были такие морозы, что машину не то что было проблемно завести, её порой с места стронуть было невозможно. Костёр под задний мост, костёр под средний, костёр под двигатель. Работали сменами по две недели. Не знаю, чего в тех условиях было больше у шофёров – романтики или приключений. Хватало трудностей. И они были связаны с суровым и непривычным для нас климатом. Кто нам завидует, типа, вам там огромные деньжищи платили, отвечу, что да, платили. Но не огромные и не деньжищи. И не все туда ехали за так называемым длинным рублём. В то время молодёжь откликалась на разного рода призывы. И что заключённые весь БАМ построили – это полнейшая чушь. На нашем участке магистрали я их и в помине не видел. Где-то, может, они что-то и строили. А потом длина магистрали общеизвестна, где же взять столько заключённых? А что касается материального вознаграждения, то оно действительно было неплохим, были всевозможные льготы. По труду были разного рода почести. А вот кто завидовал и завидует до сих пор, задумывались над тем, что большинство из нас, кто не по конторам сидел, а был непосредственно на передовой, мало того что оставили на стройке мирового масштаба лучшие годы жизни, но и здоровье? Мы были молодыми и не замечали многого, не обращали внимания. Но с годами всё вышло на поверхность – то сосуды, то суставы, то ещё что. Нужно просто всем БАМовцам сказать спасибо за то, что они сделали. И раз и навсегда прекратить все эти суды-пересуды: надо было – не надо. Сегодняшняя обстановка в мире говорит о том, что однозначно надо. И это сегодня. И то же самое будет завтра. Не на западе наши друзья оказались, а на востоке. Даже если и не друзья, то, во всяком случае, экономические интересы у России сейчас там».

Что искал в краю далёком

Вдали от родного дома Анатолий Григорьевич нашёл многое. Романтики в те годы у него хватало. Как он неоднократно подчёркивал в разговоре, это были лучшие годы его жизни. Много событий было в её БАМовском периоде. Приобрёл первый автомобиль на заработанные деньги. И когда, будучи в отпуске, приехал на нём в родной Хотмыжск, мать не поверила Анатолию, что автомобиль принадлежит ему. Она даже ночевала в нём несколько ночей, боясь, что новенький «Москвич» могут угнать. Нашёл почёт и уважение. Его самоотверженный труд оценило как государство, так и ведомство, в котором он долгие годы работал. Правда, награды – медали «За трудовое отличие» и «За строительство Байкало-Амурской магистрали» он впервые надел, будучи гостем редакции. На БАМе Анатолий Григорьевич встретил свою суженую, с которой вместе прожили в мире и согласии долгие годы. К великому сожалению, она оставила его несколько лет назад, уйдя в мир иной и упокоившись в хотмыжской земле.

Очень жаль, что у Анатолия Григорьевича нет писательского дара. Хотя для его возраста у него ясный ум и трезвая оценка того, что было и что происходит сейчас. Если бы он сел за написание книги, то она была бы насыщена повествованием о замечательных людях-тружениках, об их стойкости, стремлении к созиданию. А лейтмотивом такой книги, конечно же, стало бы то, что наш народ способен на великие свершения, подвиг, жертвенность ради великой цели. И стройка века БАМ – яркое тому подтверждение!