Жить хочется. История военного детства Антонины Давыдовны Косенко

На сегодня она – одна из немногих старожилов нашего района – свидетель событий Великой Отечественной войны и многих изменений в судьбе нашей Родины.

Глубокие корни

Антонина Давыдовна – уроженка Красного Кутка, и все её предки со стороны матери и отца были из этого села. Создав свою семью, они с супругом жили в его родовой усадьбе, а дом её родителей стоял ближе к центру.

«Когда война началась, я только первый класс окончила. У моей мамы была двоюродная сестра в Харькове. Она предложила мне поехать к ним на каникулы, обещала, что её дочь (она была старше меня) покажет мне город. Мы с мамой приехали, переночевали, а тут – война! Я расплакалась: «Отвези меня домой!», и мы вернулись. Отца моего мобилизовали на фронт после освобождения района, хотя ему уже было за 50, он участвовал в битве на Курской дуге. Дошёл до Курска и там был тяжело ранен в руку, долго лечился в госпитале и остался в Курске до конца войны. После победы вернулся домой, но пальцы у него так и не работали».

Детей у родителей Антонины Давыдовны было четверо, она – младшая: сестра была 1922 года рождения, брат 1924-го и ещё один брат 1927-го. Всю войну они пережили в родном селе.

«Сначала весной, где-то в конце марта 1942 года, пришли наши солдаты. Были они все мокрые, страшно усталые. Их позвали в хаты, обсушили, накормили чем было, и на утро они пошли дальше. А вечером в село вступили немцы. Побыли они недолго и тоже ушли, не знаю куда, – вспоминает Антонина Давыдовна. – А в 1943 году чужих солдат у нас было много. Стояли они в лесу. Жили по хатам, но мирных жителей особо не обижали. Наш дом был как раз около колодца. Они там под высокими ясенями поставили кухню. А у нас в одной комнате устроили продуктовый склад. Туда никого не пускали, кроме меня. А мне давали веник, тряпку, и я там убирала каждый вечер. Они были уверены, что я маленькая и ничего украсть не смогу, и я не крала, конечно. Мне за работу то конфетку давали, то кусочек хлеба, я всем делилась с братьями и сестрой. Церковные праздники они строго соблюдали. Например, на Троицу выставили ящики во двор, и каждый немецкий солдат шёл и брал себе конфеты, печенье, и мне разрешили взять, пока не видит один из их командиров. Среди захватчиков были разные люди: и добрые, и злые. Потом они собрали всех трудоспособных мужчин и заставили их строить мост, а сами руководили работами. Тот мост до сих пор стоит. А вообще, нашему селу повезло – ни одной хаты не разбомбили, видно, войска, что у нас стояли, не имели особой важности и не представляли угрозы для наших. А в начале августа 1943 года их выгнали. Они бежали спешно, так что всё побросали, повскакивали в машины – и ходу! К вечеру в селе были уже наши».

Жили трудом и терпением.После освобождения сразу открылась школа, и Антонина продолжила обучение. Окончила семь классов. Помнит моя собеседница и голод 1947 года.

«Всё, что маме удалось купить до этого из одежды и бытовых вещей, в тот год она обменяла на продукты, – рассказала Анонина Давыдовна. – Женщины собирались по несколько человек и ходили в дальние сёла, где был какой-то урожай, там меняли вещи на зерно, муку, картошку, масло. А ещё помогло, что старший брат работал в Харькове и передавал нам кое-что из своего трудового пайка. Мне было уже 14 лет, мама, бывало, надоит молока, а я отвезу его брату и его друзьям, а назад он мне то крупы давал, то сахара. Так и пережили голод. А к осени собрали свой урожай и больше  не голодали. Я после школы долго жила дома, помогала маме вести хозяйство. У неё была астма, и мне передалась эта болезнь. И от малярии мама страдала. Болела она часто, поэтому я оставалась с ней. А в 1953 году поехала в Харьков. Мы там с двоюродной сестрой работали проводниками. Когда в 1955 году вышла замуж, стала жить в Красном Кутке, никуда не выезжая. С Николаем – моим будущим мужем – мы дружили ещё в школе. Бывало, подруга Нина мне скажет: «Тоня, смотри, Коля будет угощать нас яблоками, я видела: он принёс в портфеле». У них был сад, а у нас на улице почему-то садов ни у кого не было. Я его и в армию провожала, а когда вернулся, поженились. Жили хорошо, он умелый и трудолюбивый хозяин был. Работал на железной дороге токарем. Мы построились сами. Десять лет жили душа в душу. Но, когда он ушёл с железной дороги и стал работать на кирпичном заводе в Кутке, жизнь пошла под откос. Он всё умел делать, и к нему часто люди обращались то за тем, то за этим, а благодарили тогда известно чем – денег-то особо не было. Вот такие магарычи и подорвали его здоровье... Я тоже недолго поработала на заводе, заработала кирпича для строительства, но здоровье не позволило дальше трудиться, пришлось уйти, получила инвалидность. Да и работы особо в нашем селе не было. Одно время открывали швейный цех, но в нём рабочих мест было мало, и просуществовал он совсем недолго. Так что я занималась детьми, у нас трое дочек: Анна, Татьяна и Инна. Их надо было одеть, обуть, выучить. Держали коров, поросят, гусей... Потом появились внуки – надо было помогать их растить. Они тоже нам помогали – летом пасли уток на лугу. Так что бездельничать никому не пришлось.

Рукам – дело, душе – радость

В Красном Кутке Антонину Давыдовну знают не только как большую труженицу – она до сих пор участвует в сельских субботниках, – но и как замечательную рукодельницу. Это становится понятно, стоит лишь войти в её двор, а потом в дом. Кругом идеальный порядок, ухоженные цветы, чистота. А в небольшом уютном доме повсюду иконы и картины, вышитые бисером.

 «Как-то в детстве мы с подругой порезали шторы в нашем доме, чтобы сшить наряды для кукол. С тех пор и не могу успокоиться, – шутит Антонина Давыдовна. – Вообще, я очень любила и шить, и вязать, и вышивать. Нас ещё в школе учительница учила делать мережки и другие виды вышивки. И она меня хвалила. Я в молодости всё шила своим дочкам и себе, а также очень любила вышивку ришелье. Тогда модно было вышивать шторки на окна. Сколько я их переделала на своей швейной машинке – не сосчитать! Были у меня и простыни с вязаными краями, и наволочки с прошвами, и вязанные крючком скатерти. А потом увлеклась вышивкой бисером. Очень уж мне нравятся такие картины. Одиннадцать лет я занимаюсь этим делом, но большинство работ раздарила или раздала. Многие картины и иконы получили в дар врачи, к которым я обращалась за помощью. Также их часто брали на разные выставки. За активное участие в жизни родного села у меня есть несколько благодарностей от главы местной администрации».

Опытная рукодельница хочет передать своё умение соседской девочке. Та приехала из Калининграда погостить в село и увидела работы Антонины Давыдовны.

У Антонины Давыдовны трое внуков и два правнука. Ей 93 года, а она рассказала, что годы пролетели так, что как будто ещё и не жила. Соцработница, которая помогает героине нашего рассказа, часто ставит её в пример другим подопечным в том смысле, что эта женщина никогда не скучает и не сидит без дела.

«Я сделаю, посмотрю – красиво. Как хорошо! И настроение поднимается, и жить хочется с удвоенной силой», – говорит она.

На этой оптимистичной ноте мы и расстались.