Жительница посёлка Борисовка Нина Мартыненко: «Мы дети без детства»

Ребёнок войны и труженик тыла – на первый взгляд эти понятия не могут относиться к одному человеку. Но наша героиня из поколения советских людей, которые начинали трудиться с самого детства. В войну она была подростком и помнит всё, что пришлось пережить вместе со взрослыми.

Дети без детства

Жительница Борисовки Нина Иосифовна Мартыненко родилась 5 апреля 1930 года на хуторе Ерик вблизи села Шопино Яковлевского района. Практически все её детские воспоминания связаны с войной.

«Я помню: на стенах нашего дома висели фотографии, – начала свой рассказ Нина Иосифовна. – На многих из них был мой отец в военной форме – он участвовал в Гражданской войне. Когда мне было 11 лет, началась Великая Отечественная. Хорошо помню, как тяжело мы жили тогда. Папу на войну не взяли, у него была бронь, потому что он и ещё несколько его товарищей получили задание передавать информацию о прохождении немецких войск по участку трассы Москва-Симферополь на территории нашего села. В чём точно заключалось это задание, я не знаю, но помню, что он фиксировал, какой и сколько прошло техники. Однажды попросил меня записать, но я не разбиралась в них, тогда на выручку пришёл старший брат. Нас было трое детей в семье, я – самая младшая. Жизнь тогда была совсем другая. Нас приучали к труду с малолетства. Ещё до школы мы с учительницей, которая должна была нас учить, ходили летом на свекольное поле и собирали там в бутылочки вредителей – долгоносиков. Нам за это давали по несколько конфет-подушечек».

Первые месяцы после начала войны из местного колхоза весь скот перегоняли в глубь страны, чтобы он не достался врагу. Нина Иосифовна помнит, как гнали стадо коров, табун лошадей, свиней, овец и птицу.

«Поначалу наши войска отступали, а немцы ещё не дошли, – вспоминает она. – К осени постепенно стали подходить отдельные вражеские части, но они не задерживались. Через наше село проходила важная трасса, и немцы, проезжая мимо, на ходу заскакивали в дома, отбирали у местных жителей, что могли найти. Помню, в какой-то день к нам заскочил один такой вояка, на печке стоял горшок с борщом, так он прямо в него запустил руку, пытаясь что-то выловить. Потом начали бомбить Белгород, бомбили, наверное, неделю день в день, так что в городе не осталось ни одного целого дома. Вражеские самолёты разворачивались как раз над нашим селом, так что мы не только слышали разрывы бомб, но и видели их эскадрильи. Конечно, урожай мы весь не собрали. Помню, вырос клевер на поле, а до него там сеяли ячмень, и после уборки остались колоски. Так мы, детвора, ходили их собирать. Как-то собрались мы втроём или вчетвером, ходим, собираем – то там колосок найдём, то там. И вдруг налетели самолёты, мы все попадали на землю. А один самолёт пролетел так низко, казалось, что вот-вот прямо на нас сядет и оттуда – пулемётная очередь: то ли он не целился, а попугать хотел, то ли нам повезло, но никого не убило и не ранило. Хотя испугались сильно. До сих пор помню ухмыляющееся лицо того лётчика в открытом окне: очки, шлем и непривычно огромное, как мне тогда показалось, лицо».

Голод, холод, болезни

В голодное время они выжили благодаря корове, было у них и несколько курочек. Но всё равно пришлось голодать. Немцы всех обложили налогом в натуральном выражении: с каждой коровы надо было сдать определённое количество молока, с курицы – яиц. Во время первой волны оккупации люди жили в своих домах. Когда стало понятно, что фашисты придут второй раз, дошли вести, что они прежде всего убивают мужчин и мальчиков, поэтому местные жители спешно бежали в другие районы. Семья Нины Иосифовны эвакуировалась в Корочанский.

«Когда немцы пришли второй раз, была весна, уже началось половодье, – говорит она. – На противоположной стороне реки был вырыт противотанковый ров. Немцы проскочили на мотоциклах через мост, а после того, как прошли танки, наши его взорвали, чтобы они не могли вернуться. Вражеские танки оказались в ловушке и в отместку сожгли почти все хаты вдоль трассы, благо людей в них к тому времени почти не было. Но в одном из домов ещё оставались раненые, все они погибли. А наш дом стоял метрах в двухстах от дороги и поэтому уцелел, хотя во время бомбёжки в него попал снаряд. Один из немцев хотел поживиться чем-то съестным, но мама показала ему разбитые кувшины и горшки, так он стал стрелять по курам во дворе. Чтобы ехать в Корочу, мы ночью запрягли корову, взяли кое-какие вещи (у нас почти ничего не было) и поехали. Там нас поселили на хуторе Голевка в одном из зданий бывшего колхоза. Рядом стояли пустая конюшня, амбары. И вскоре туда же пришёл отец. Приближались Курская битва и танковое сражение под Прохоровкой. Мы слышали и видели перемещение техники. Собрались было дальше ехать, но узнали, что пути перерезаны – пришлось остаться. В Корочу стали свозить с передовой раненых, нас выселили и заняли это помещение и амбары под госпиталь. Я с другими подростками и женщинами ухаживала за ранеными, помогала санитаркам. Недалеко от того места, где мы жили, был сад с яблонями и смородиной, и мы ходили туда собирать яблоки и ягоды. Там стояли ящики, и мы в них всё складывали. Так что работали всё время, несмотря на возраст. И не было даже мысли отказаться или обидеться. Для нас помогать взрослым было привычным и нормальным. К осени 1943 года мы вернулись домой. А там – одни трубы. Впереди зима. От нашего дома осталось две стены. Кое-как пробоины залатали, а за нашим домом была землянка, в ней поселилась бабушка-соседка с двумя внуками. Так и перезимовали. Недалеко от дома нашли мы и захоронение советских солдат: небольшой бугорок с алюминиевой табличкой, на которой было нацарапано несколько фамилий. Потом их останки были перенесены в братскую могилу. Вскоре после возвращения из эвакуации я, брат, сестра и отец заболели брюшным тифом. Мама одна за нами ухаживала. Лечения никакого не было. Лежали в горячке, пока организм не перебарывал инфекцию. Мы, дети, выжили, а отец не перенёс эту тяжёлую болезнь. Это был конец декабря – начало января. Как хоронить? На чём везти? Помню, снега было много и сильный мороз. Запрягли корову. Нашлись люди – выкопали яму. Похоронили. Остались мы с мамой. Всё не перескажешь. Нас постоянно преследовал голод. Как-то зимой нашли в поле неубранную свёклу. Ходили туда с лопатами, ломами или кирками. Главное – было найти, где шёл рядок, а потом долбили изо всех сил мёрзлую землю и корешки вместе с кусками земли несли домой. Это была большая радость, потому что хоть какая-то еда – выживали как могли.

Стремление учиться

После войны жизнь была не на много легче. Не было ни еды вдоволь, ни одежды, ни жилья, ни школьных принадлежностей.

«Первый класс я окончила до войны, – уточнила Нина Иосифовна. – Когда захватчиков окончательно выгнали из нашего края, в школе возобновились занятия. Ни учебников, ни тетрадей. Писали мы на чёрной бумаге, это была упаковка от пороха что ли. Но больше просто запоминали, что нам рассказывали учителя. Мне мама сшила из парашюта юбку и что-то наподобие жилетки. Школа была за три километра от дома, но у меня была большая тяга к учёбе, хотя на занятия могла ходить только через день. Мама доила корову, сама уходила на работу, а я по трассе носила молоко в Белгород и там продавала на стаканы. В городе кое-где оставались или постепенно возвращались люди, хотя вокруг были одни руины. На обратном пути я покупала рожь, пшеницу или другое зерно и несла домой. У нас была ручная мельница, и мы мололи из него муку. На следующий день шла в школу, и так попеременно. Настала весна 1945 года, в начале мая всё цвело. Люди работали в поле: пахали на коровах, дома копали лопатами, сколько могли. И вот бежит бригадир с поля и кричит: «Война закончилась! Война закончилась!» Так мы узнали о Победе».

После окончания семилетки я поступила в педагогическое училище в Курске. Доехала туда на подножке поезда – на билеты денег не было. Экзаменов сдавали много и письменных, и устных, и я всё сдала успешно. Жила там на квартире, получала стипендию, из дома мне помочь ничем не могли. Несколько корней сахарной свёклы и пару десятков картофелин – вот и вся помощь, самим нечего было есть. Я получала повышенную стипендию. Это очень выручало. Потом ввели продуктовые карточки. За счастье было кусочек хлеба на перемене съесть. И так весь первый год. Со второго курса стало немного легче. Каждый год на все летние каникулы я приезжала домой и работала в местном колхозе.

Призвание – учить и воспитывать

После выпускных экзаменов студентов вызвали для выдачи направлений по всей области. Нина Иосифовна решила поехать в Борисовку и в 1951 году оказалась в нашем посёлке. Направили её в детский дом: сначала была старшей пионерской вожатой, потом – воспитателем.

«Дети были в основном сироты, одна девочка попала в наш детский дом из концлагеря, у неё на плече был выбит номер узницы, – вспоминает моя собеседница. – Через год я поняла, что нужно получать высшее образование. Поступила заочно на учителя русского языка и литературы в педагогический институт в Судже. Через два года нас всех перевели в Курск. После окончания я перешла на работу в вечернюю школу. Тогда учились и многие начальники, кто не успел получить образование из-за войны. Классы были большие. Я преподавала в двух девятых классах. Некоторые ученики были старше меня. Приходилось непросто: ученики все работали, сегодня пришёл на занятия, завтра – нет. Мы обходили организации, собирали, предупреждали. День ходим, вечером учим. Так прошли очередные 10 лет моей трудовой жизни. Постепенно нагрузка в вечерней школе сократилась, мне стали давать уроки по другим предметам, и я решила перейти в интернат санаторного типа. Проработала в нём ещё десять лет».

В 1954 году она вышла замуж за борисовского парня. Он работал на мебельной фабрике, а потом служил в милиции. Первые годы молодой семье приходилось непросто. Жили в съёмном жилье. В детском доме у Нины Иосифовны были и ночные дежурства. Когда родилась старшая дочь Татьяна, молодая мама ещё училась в институте. На сессию ехать – ребёнка оставить не с кем: выручали мама с сестрой. Когда открыли садик, стало чуть легче. Через несколько лет отец и братья мужа помогли ему построить свой небольшой домик. Младшая дочь Елена родилась у них уже в нём.

Значимый юбилей

95-й юбилей Нины Иосифовны в этом году пришёлся на выходной день, поэтому глава администрации посёлка Алексей Абрамович, председатель районного Совета ветеранов Владимир Зозуля и специалисты управления социальной защиты населения администрации Борисовского района посетили и поздравили её 7 апреля.

«Два дня назад Вы отметили редкий, а потому особенно замечательный юбилей. Поздравляю Вас с 95-м днём рождения и от всей души желаю встретить также 100-летие», – подчеркнул Алексей Абрамович. – Крепкого здоровья Вам, Нина Иосифовна, и внимания родных и близких людей! Вы – пример бодрости духа и несгибаемой воли. Желаю Вам ещё многие годы сохранять жизнелюбие и активность!

Владимир Зозуля также тепло поздравил именинницу. Он вручил ей цветы и пожелал мирного неба, крепкого здоровья и как можно больше поводов для радости.

Многие годы эта удивительная женщина отдала народному образованию и всегда была и остаётся прекрасной матерью для своих дочерей. Несмотря на все трудности, она неизменно окружала их вниманием, нежностью и заботой. А сейчас они всемерно заботятся о ней. Она же в своём почтенном возрасте и несмотря на то, что здоровье нередко подводит, нисколько не утратила активной жизненной позиции и продолжает служить примером стойкости и трудолюбия не только для родных, но и для всех, кто её знает.